|
| |
|
Главная > Публикации
Мама, папа и семь детейВ конце февраля всей семьей летали на три дня в Сочи к родственникам. Купались в море. Оно было бурным, грозно ревело, завывал ветер. Температура воздуха 10 градусов. Но Денис не испугался грохота, ветра и холода. Мама взяла его на руки, и они с головой окунулись в пенные волны. В тот день Денис улыбался и впервые долго «гулил», вроде пел песенку или рассказывал о своем знакомстве с морем. В эти же дни он научился стоять у папы на руке. Михаил ставил мальчика себе на ладонь, крепко захватывал маленькие стопы, а мальчик вытягивался в струнку. У мамы такое не получалось, потому что сил у нее меньше, чем у папы. А когда получилось, то Михаил сделал несколько снимков. Было это 10 марта. С 1 апреля Денис умеет лежать на воде без поддержки. Хорошо ныряет, задерживая дыхание на несколько секунд. 1 мая вся семья вместе с Денисом отправилась в трехдневный поход. Малыш ночевал в лесу, купался в озере. 9 мая (в 5 месяцев) у него появились первые зубки. В знаменитой книге доктора Спока «Ребенок и уход за ним» написано: «Как правило, первые зубы появляются около 7 месяцев». А чуть раньше: «Стоять с поддержкой ребенок обычно начинает между 7-м и 9-м месяцем». Денис стоял (причем без поддержки) уже в три месяца. О том, хорошо это или плохо, мы поговорим чуть позже. А пока заметим, что сразу после выхода из роддома Татьяна возобновила бег, быстро вернувшись к прежним нагрузкам. Она снова ходила босиком по заснеженной аллее, обтиралась снегом, обливалась холодной водой. На 10-й день она уже купалась в проруби. А еще через несколько дней опять стала вместе с Михаилом посещать занятия в студии бального танца. До беременности она была стройна и изящна. Весила 59 кг. Сразу после родов — 73. Но скоро вес неуклонно пошел вниз. К тому времени, когда она кончит кормить Дениса, Татьяна рассчитывает быть в прежних весовых границах. Может быть, Татьяна Дубинина со своими купаниями в ледяной воде, а потом и закаливанием Дениса в какой-то мере способствовала активизации биологических ресурсов ребенка и его более интенсивному развитию? Возможно, что это так, потому что известны и другие быстро развивающиеся дети, матери которых моржевали во время беременности. Одна из таких матерей — 36-летний ленинградский инже-т нер Светлана Русакова. У нее уже было двое мальчиков, когда она в лечебно-профилактических целях (подобно москвичке Татьяне Дубининой) принялась за закаливание. К началу третьей беременности у нее уже был двухлетний стаж моржевания. Однако начало беременности пришлось на летние месяцы. К шестому месяцу Светлана почувствовала себя неважно и полезла в прорубь. Состояние нормализовалось. Последний раз она купалась в Неве 9 апреля, а 10 апреля родила 4-килограммового мальчика. Назвали его поэтичным именем Боян. Светлана уверяет, что впервые видела новорожденного с таким осмысленным взглядом. Боян с первых дней был спокоен, улыбчив. Лежа на животе, он поднимал головку, смотрел в одну сторону, потом в другую. К концу первого месяца его обливали холодной водой, он научился нырять и самостоятельно проплывал под водой всю длину квартирной ванны. Плавать раньше, чем ходить,— это хорошо. Но к началу второго месяца жизни Боян уже пытался сидеть и даже стоять. Еще одна отважная ленинградка — 36-летняя Галина Мягкая. У нее тоже двухлетний стаж моржевания. Она купалась со старшим сыном, чтобы преодолеть его повышенную возбудимость. Мальчик плавал так успешно, что его пригласили на съемки какого-то фильма дублировать юного героя, упавшего в ледяную воду. Галина купалась всю беременность и благополучно родила второго сына — Игоря. Педиатры считают, что по рефлексам и всем параметрам трехмесячный Игорь идентичен пятимесячному ребенку. Когда Татьяна Дубинина показала районному педиатру, как стоит на ее ладони трехмесячный Денис, та испугалась. Но потом врач внимательно осмотрела мальчика, подумала и сказала, что хотя такого она еще не видела, но ничего плохого сказать не может: мальчик крепкий, развивается слишком быстро, но без патологии, раннее стояние не должно отрицательно сказаться на его костях. То, что лечащие врачи не протестуют против практики семьи Дубининых, успокаивает. Но каково отношение ко всему этому у представителей фундаментальной науки? Этот вопрос мы обсуждали со Светом Борисовичем Тихвинским, профессором Ленинградского педиатрического медицинского института. - Частные случаи — не предмет для серьезных обобщений,— сказал профессор, внимательно выслушав истории Дениса, Бояна и Игоря.— Прежде чем рекомендовать опыт родителей этих детей для широкого использования, надо было бы провести обстоятельное его изучение, пронаблюдать сотни детей, дождаться, пока эти дети станут взрослыми, чтобы посмотреть, как отразился на них и на их потомстве столь активный образ жизни их матерей в период беременности. Такая работа позволила бы ученым давать надежные рекомендации. Ну а сейчас есть опасения, что чрезмерная предродовая активность матери может нанести ущерб ребенку. С точки зрения академической науки позиция профессора безупречна. Но жизнь ставит вопросы, которым тесно в рамках безупречности. Эти вопросы возникают все чаще, и все чаще они ставят маститых ученых в трудное положение. - Мне известно, Свет Борисович,— сказал я профессору Тихвинскому,— что вы сами занимаетесь моржеванием. А ведь не секрет, что зимнее плавание не подкреплено фундаментальными исследованиями с изучением отдаленных результатов. Не противоречит ли ваша практика сложившимся представлениям о корректности научных рекомендаций? - Да, я купаюсь в проруби. Но это мое личное дело. Я ведь не призываю других следовать моему примеру. — Думаю, что сам факт вашего моржевания является своего рода агитацией за зимнее плавание,— сказал я профессору и подумал, что связывать рекомендации какого-либо средства оздоровления с необходимостью проследить за отдаленными результатами воздействия этого средства — значит либо заведомо лишить людей возможности пользоваться этим средством, либо вынудить их использовать это средство без ведома ученых. Ведь ясно, что при такой постановке дела научно обоснованных рекомендаций в лучшем случае могут дождаться лишь наши дети или дети наших детей, но не мы. Имеет ли право медицинская наука отгораживаться от потребностей людей, чтобы не нести ответственности за возможные осложнения? Мол, делайте что хотите, но знайте, что мы здесь ни при чем. Думаю, что наука прежде всего призвана помогать людям, а забота о том, чтобы не нести ответственности,— дело недостойное. Однако вести дискуссию на эту тему в тот день я не стал и лишь попросил профессора Тихвинского поделиться своими представлениями о том, как могло влиять моржевание матери на здоровье будущего ребенка. — То, что я вам скажу,— заметил профессор,— не более чем мое гипотетическое представление об интересующем вас явлении. Думаю, что воздействие можно свести к неспецифической адаптации плода, к его иммунологической резистентности (устойчивости), к созданию у него оптимальных резервов, которые способствуют развитию ребенка. Более подробный ответ я надеялся получить от профессора Ильи Аркадьевича Аршавского. Рассказ о Денисе профессор выслушал с большим интересом и попросил показать ему мальчика. На следующий день мама с папой привезли Дениса к Аршавскому. Они провели у профессора три часа. Илья Аркадьевич был в восторге от малыша, от его физического и интеллектуального развития. Он сказал, что мальчик несомненно входит в те 1 0 процентов новорожденных, которых можно считать абсолютно здоровыми. — Очень важно,— сказал профессор,— что родители не заставляют мальчика делать всякие упражнения на суше и в воде через силу. Видно, что все это доставляет ему удовольствие. Значит, упражнения посильны для него и являются физиологическим стрессом. Если только начинается плач, значит, допущен переход границы между физиологическим и патологическим стрессом. Этот переход наносит ущерб развитию ребенка. — Вы одобряете те формы активности, которые избрала для себя мать этого мальчика в период беременности? — В принципе не имеет значения, на мой взгляд, что она избрала — моржевание, бег или что-то другое. Вид нагрузки — это частность. Важно, чтобы эта нагрузка была достаточно интенсивной и соответствовала возможностям ее организма. В этом случае холодовая или иная нагрузка способствует оттоку крови от плода, вызывает гипоксемию, то есть такое состояние, при котором плод вынужден активизироваться, чтобы получить все необходимое для своего развития. Такая активность — отличная тренировка для всех его систем жизнеобеспечения. Она вызывает адаптивную реакцию плода, увеличивает скорость биохимических и физиологических процессов, способствует ускоренному развитию. — А если бы будущая мать вдруг решилась заняться моржеванием или бегом в период беременности, хотя прежде ничего этого не практиковала? — Это вызвало бы не гипоксемию, а гипоксию, перегрузку, которая угнетающе влияет на плод. Ущерб для будущего ребенка был бы неизбежен. Физическая нагрузка для будущей матери необходима, но она должна быть заметно меньшей, чем до беременности. Значит, к рождению здорового ребенка и будущая мать, и будущий отец должны готовиться задолго до зачатия. Будущие мамы должны брать за образец не конкретную нагрузку Татьяны Дубининой, а ее упорство, целеустремленность и последовательность в оздоровлении себя и в занятиях с сыном. — Вы видите, что Денис развивается ускоренными темпами, как бы обгоняя время. Но хорошо ли это? Не лучше ли все делать своевременно? Полезно ли ребенку ускоренное развитие? — Известно, что раннее половое созревание не полезно. Ускоренное развитие может повести к раннему половому созреванию, если это развитие не подкреплено регулярными и посильными физическими нагрузками, а также закаливанием. Зато при адекватных нагрузках организм рано приобретает качество, стимулирующее увеличение физической и интеллектуальной работоспособности. В этом случае ускоренное развитие как нельзя лучше способствует реализации физического, интеллектуального, психического потенциала личности. Значит, надо не только вести физически активный образ жизни, ожидая появления ребенка, но и непременно нагружать его с первых же дней жизни, следить за тем, чтобы эта двигательная, холодовая и интеллектуальная нагрузка не отставала от его растущих возможностей, но и не превышала их. Обгоняющий время Денис и многие другие отлично развивающиеся дети свидетельствуют о том, что такой путь воспитания — это реальность, которая должна войти в быт семьи. Мама, папа и семь детей Об этой семье пишут и спорят не менее пятнадцати последних лет. Кое-кому семейная педагогика Никитиных казалась в свое время экстравагантной и подвергавшей детей неоправданному риску. Но все семь никитинских детей выросли здоровыми, крепкими, закаленными. К тому же они хорошо учатся, умеют прекрасно работать, каждого из них отличает завидный интеллект, доброжелательность и воспитанность. Жизнь подтвердила правоту педагогических принципов этой семьи. И прежде всего в той их части, где речь идет об укреплении здоровья, закалке, физкультуре. Вашему вниманию предлагается рассказ Л. А. и Б. П. Никитиных о своем опыте, их размышления о некоторых проблемах дошкольного воспитания. Истоки здоровья Дети, особенно дошкольники, много болеют, раз в пять чаще взрослых. К этому привыкли чуть ли не как к своеобразной норме: маленький — значит, слабый, его надо охранять, защищать, оберегать. А после выздоровления — следить, глаз не спускать с единственной надеждой: повзрослеет — поздоровеет. Матерям такая «норма» очень отравляет жизнь. Может быть, это является одной из причин, почему, намаявшись с болезнями первого ребенка, многие женщины уже не решаются заводить второго, и рождаемость, особенно в городах, падает сверх всяких ожиданий демографов. Государство выделяет огромные ассигнования, чтобы помочь матерям и детям: непрерывно растет число врачей, больниц, санаториев. Сейчас ликвидированы многие опасные инфекционные болезни, снизилась распространяемость коклюша, кори, скарлатины, дизентерии. Добавим, что неизмеримо улучшился уход за детьми дома. Детей в семье стало меньше, а жизнь богаче. Мы сытно и вкусно питаемся, лучше одеваемся, живем в новых квартирах со всеми удобствами. Но, несмотря на это, дети болеют и вместо побежденных болезней появляются новые. Растет число детей, страдающих диатезами. Быстро распространяются аллергические заболевания, ожирение, сколиозы, близорукость, кариес зубов. А детский травматизм? «Норма» болезней растет! К тому же, взрослея, дети не очень здоровеют. Даже обыкновенные простуды, которые раньше и не считались серьезной болезнью, называют сейчас «чумой XX века». Здоровье надо и можно завоевать. И для этого есть резервы, колоссальные резервы. Они рядом, их можно пускать в дело и отцу, и матери, и доктору. Откуда у нас такая уверенность? Ведь мы не специалисты, просто родители. Что мы можем сказать о здоровье? Кто нам дал на это право? Ответим так: это право нам дали наши дети. У нас их семеро — от 1 5 до 27 лет (в 1986 году.— Прим. ред.). Все они поздние: первенец родился, когда! отцу было 43, а матери 29 лет. У шестерых старших был диатез. Все медицинские данные сулили им слабость, болезненность и восприимчивость к любым инфекциям. Но, несмотря на это печальное начало, простуд наши дети почти не знают, инфекционные заболевания переносят легко, без осложнений и даже без лекарств. За 20 лет не было ни одной серьезной травмы. У наших детей стройные спортивные фигуры, крепкие мышцы, хорошие сердца. Короче, мы живем без страха за здоровье детей, в той спокойной уверенности, которая составляет едва ли не половину родительского счастья. Теперь, когда выходят наши книги* (и не только на русском языке), когда мы уже не можем принять в * Первый" день, первый год. М.: «Знание», 1978; Мы и наши дети. М.: Молодая гвардия, 1980; Отчий дом. М.: Знание, 1982; Л. Никитина. Я учусь быть мамой. М.: Знание, 1983; Б. Никитин. Развивающие игры. М.: Педагогика, 1981, 1985. своем доме всех родителей, приезжающих к нам (бывает до 1000 посетителей в год), мы видим, что нашли действительно важные резервы укрепления здоровья, физического и умственного развития детей. Уже многие десятки и сотни родителей пользуются нашими методами, достигая иногда результатов, которые даже удивляют нас. Вот почему мы думаем, что имеем право высказать свои взгляды на проблему детского здоровья, и даже считаем это своей обязанностью. Конечно, очень хотелось бы расположить резервы здоровья в порядке важности, то есть выделить главные, сказать, в какое время и что можно использовать, объяснить, как это сделать, и, наконец, какова вероятность ожидаемого результата. Но мы сами понимаем, что это дело будущего. Сейчас же мы можем только перечислить эти резервы в той естественной последовательности, в какой они могут быть использованы каждым родителем. Но начинать надо не с рождения ребенка, а гораздо раньше. Будущие родители, особенно молодые, больше думают о личном счастье, чем о здоровье будущего ребенка. И мало кто из них знает, что 75 процентов болезней взрослых ведут свою родословную из детства, что корни многих детских, да и взрослых недугов следует искать в дородовом периоде жизни. Во Франции неполноценного от рождения ребенка называют «карнавальное дитя». В средние века у французских крестьян существовал обычай устраивать ежегодные карнавалы, во время которых вино лилось рекой: допивали старое вино, чтобы освободить бочки для вина нового урожая. Трудно сказать, сколько лет понадобилось людям, чтобы заметить — через девять месяцев после карнавалов часто рождаются дурачки, юродивые, ненормальные дети. У англичан таких детей называют «воскресными». В Англии промышленные рабочие получали зарплату по субботам, а в воскресенье шли в питейные заведения. Люди, усваивая уроки жизни, создавали мудрые свадебные обычаи. У древних славян, например, на свадьбе молодые не брали в рот хмельного. А курение женщин, все больше входящее в моду? Разве оно не сказывается пагубно на здоровье детей?! К счастью, уродства у рождающихся детей встречаются сравнительно редко, но родителям очень полезно знать, что стрессовые ситуации, в которые попадает беременная женщина (особенно в первые три месяца), очень сильно отражаются на будущем ребенке. Не менее серьезно и другое обстоятельство. Еще в прошлом веке считалось, что 96 процентов родов проходят нормально и только в 4 процентах случаев требуется вмешательство врача. А сейчас без помощи врача вообще не рожают. Некоторые будущие матери заранее ложатся в родильный дом — на сохранение, но и это не всегда спасает положение. Особое беспокойство вызывает большое количество детей с разными признаками физиологической незрелости. За последние 40 лет оно выросло в 4—5 раз и доходит в городах до 80—90 процентов (по данным лаборатории профессора И. А. Аршавского). Отсюда и начинается родословная болезней взрослых. Что же делать? Можно ли эту незрелость предупредить? Что это — неизбежная «болезнь цивилизации», результат растущего комфорта или нашей неразумности? В одном из родильных домов Японии обратили внимание на то, что у некоторых женщин удивительно благополучно проходят роды, дети родятся нормального веса, крепкие, без каких-либо признаков физиологической незрелости. Оказалось, что это женщины одной профессии — искательницы жемчуга, ныряль-щицы. Тогда врачи, естественно, взяли под наблюдение и спортсменок-пловчих. Картина, которую они наблюдали, всех радовала. У пловчих легко, почти без токсикозов протекала беременность, нормально шли роды, и их дети мало в чем уступали детям искательниц жемчуга. И теперь японки получили рекомендацию: плавание полезно беременным вплоть до последней недели перед родами. Но эта общая рекомендация не объясняет сути происходящего. Плавание полезно. А почему? И что еще полезно? У женщин, находящихся в родильном доме на сохранении, специалисты стали наблюдать за шевелением плода. И обнаружили интереснейшее явление. Через 1,5—2 часа после завтрака матери плод «отдыхает» и делает всего 3—4 шевеления в течение 20—25 минут. А вот если будущая мама по просьбе врача пропускала обед, то через 10—11 часов после еды плод не давал маме покоя и «брыкался» 70—90 раз в течение часа, то есть в 10—1 2 раз больше! Еще заметили, что у плода во время шевеления сразу учащается собственный пульс. А если мама поднимается без лифта на пятый этаж? Ей не хватает кислорода, она начинает чаще дышать. Плод тоже ощущает нехватку кислорода, начинает «брыкаться», и его сердечко чаще сокращается и гонит больше крови через плаценту. Пусть кровь бедна кислородом, но ведь ее теперь приходит больше. И он на некоторое время удовлетворен. То же самое происходит, если мать голодна. Плод начинает «брыкаться» и... «добывает себе кусок хлеба». Шевеления — естественная физкультура, доступная еще не родившемуся существу. Благодаря движению происходит не только трата энергии, но, как показали специальные исследования, стимуляция восстановительных процессов. В результате плод развивается физически и созревает физиологически. Можно представить себе, сколько приходится шевелиться плоду у искательниц жемчуга! Ведь профессионалы ныряльщицы задерживают дыхание под водой до 3—4 минут и ныряют целый день. И целый день плод вынужден добывать себе кислород. Поэтому и рождаются здоровые дети. У женщины, ожидающей ребенка, бывают причуды и в еде, и в желаниях. Их зачастую не принимают всерьез. Казахский же народный обычай считает такое желание святым, и отец прилагает невероятные усилия, чтобы удовлетворить это желание матери и, значит, будущего ребенка. Не скрыт ли в этом обычае великий смысл, пока совершенно недооцениваемый наукой? И может быть, не заслуживает снисходительной улыбки совет древних греков: женщина, ждущая ребенка, должна смотреть на красивые статуи, картины и слушать приятную музыку.. Далее:
 Трихомониаз урогенитальный. Спутанные волосы. Заболевания кишечника. Ношение ребенка может изменить вашу жизнь к лучшему. Способы вернуть хорошее самочувствие. 2. Принудительные меры медицинского характера. Эймериоз кроликов.Главная > Публикации 0.002 |
