|
| |
|
Главная > Публикации
Наместник бога на землеПовторяю и повторяю: дело не в личностях, они могут быть и отличными, превосходными по своей сущности людьми, дело в системе подготовки врачей. Что радует, так это то, что все большее число специалистов-медиков, преимущественно из среднего и младшего поколения, активно стремится сбросить со своих глаз жесткие шоры двумерной убогости, все интенсивнее - из подлинно профессиональной гордости - овладевает новыми для них сферами знаний. Лишь один пример: в третьем выпуске Университета биоэнергетических проблем (научным руководителем которого я был) из 120 человек более 50% являлись профессиональными медиками. Радует то, что во всем цивилизованном мире все шире набирает силы всесторонне-комплексный подход к здоровью заболевшего человека: с учетом его индивидуальности и его психической, а не только телесной субстанции. Отовсюду приходят известия об интеграции усилий официальной медицины и нетрадиционных (а вернее, прежних) методов лечения, о широком спектре воздействий как аллопатии, так и фитотерапии, как массажа, так и художественной терапии и т.д. Лед тронулся, господа присяжные заседатели, лед тронулся!.. Но весна у нас еще только началась, возможны суровые заморозки как на почве, так и в атмосфере. Что же следует предпринимать в ожидании солнышка, как поторопить пришествие лета? Наместник бога на земле Тот собственный опыт пребывания в состоянии "острого живота", о котором я поведал несколько раньше, весьма обогатил меня. Все пропущенное через себя, через свои чувства, свои эмоции, свои страдания и достижения, обладает такой силой достоверности, с которой не сравнится никакое книжное или любое другое "головное" знание. Человек, поставленный на край или даже за черту смерти, видит острее, мыслит глубже и объемней, чем он же, но в обыденной ситуации. Моему сознанию (душе?) после водружения тела на операционный стол довелось тогда вылететь в уходящий далеко вдаль синий, быстро темнеющий коридор, о котором значительно позже я прочитал у Моуди в его книге "Жизнь после смерти". В те студенческие годы я активно изучал соотношение мышления и языка и, в отличие от пациентов, описанных американским автором, во время своего быстрого "полета" (куда?) четко профессионально отмечал обвальное уменьшение числа слов и понятий, которыми мог располагать, пока не осталось последнее слово - свое имя - и все, фиолетовый сумрак, сгустившийся до темноты!.. Да, но каким бессловесным аппаратом я фиксировал и это исчезновение слов, и темп движения, и смену цветовой окраски в тоннеле, по которому неслось нечто мое?.. И еще: когда уже полсуток спустя я услыхал над собой женское: "Фу, как от него эфиром несет!" - то, вынырнув из глубокой тьмы бессознания, я спокойно сообщил: "Значит, я -эфирное создание". И дальше: услыхав в ответ звонкий радостный смех, я захотел поговорить с его владелицей (студенткой-медиком 5 курса Ниной Поповой) и внутренне сразу же отметил: превосходно вижу структуру построения фраз, которые мне хочется произнести, но в мозгу полностью отсутствуют (они забыты!) слова, которыми следует заполнить отчетливо видимый мною синтаксический каркас!.. И снова вопрос: каким же образом, - без слов-то! - я сразу сформулировал эту ситуацию?.. Конечно, вышеизложенные рассуждения о языке не имеют отношения к сюжету данной главы, но они напрямую соотносятся с важнейшей для меня мыслью о ценности и даже уникальности собственного опыта на основе своих заболеваний для целителя (спрашивается, в каких бы еще условиях, кроме вышеизложенных, экстремальных мог бы я напрямую столкнуться с этими неведомыми для меня законами мышления и языка, о которых ни до, ни после этого не читал?). И еще: не исключаю, что в реальной целительской работе данный факт одновременного существования различных потоков мышления может стать для определенных ситуаций базовым - речь идет о лечении путем введения пациента в транс. Что же касается непосредственно сюжета, то вот эпизод, ради которого я и затеял эти воспоминания. После полной ревизии кишечника он полностью же перестал функционировать, отключились какие-то региональные руководящие центры, исчезла перистальтика, и лежала в распоротом и грубо зашитом чреве груда беспорядочно заброшенных туда кишок. Она лежала там, а я лежал в обширной палате для умирающих. Почему-то дневного света из той поры вспомнить не могу, только сплошную ночь и тусклые синие светильники. И белые ширмы, которые через каждые несколько часов ставили то около одной, то около другой кровати, а потом появлялись дюжие санитары в грязных халатах и переваливали оттуда негнущееся тело на каталку и увозили его ногами в дверь. А потом снова появлялась каталка и с нее на освободившееся место укладывали нового претендента на потусторонний мир. Конвейер работал неторопливо, но безостановочно. Рядом со мной лежал плотный мужчина лет сорока. Почти все время у него дежурила донельзя растерянная жена: он никогда раньше ничем не болел, и жили они в достатке, пили и ели в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывали. Болезнь на него свалилась неожиданно, как кирпич с крыши: какая-то бурно развивающаяся разновидность онкологии (конечно, название его беды я не запомнил: чувства, направленные вовне, были притуплены, очевидно, из-за инстинкта самосохранения). Очень быстро он впал в полузабытье, принялся бредить, судорожно хватая жену за руки. Наконец, подобие сна смирило его, и жена, вконец выбившаяся из сил, отправилась домой хоть немного в течение этих безумных суток отдохнуть. Вскоре после ее ухода он очнулся и в страхе от одиночества, перед лицом близкой ледяной смерти, неминуемость которой ощутил, принялся метаться и непрерывно кричать: "Няня! Няня! Няня!..". Появилась санитарка, попыталась уложить и успокоить его, но он уже ничего не слышал. Вцепившись ей в руку, он только отчаянно и моляще кричал: "Няня!.. Няня!.. Няня!..". Это были его последние слова. Вскоре кровать огородили ширмой... Вот ради этих слов, а точнее - ради определения чувств заболевшего человека я и привел данный, не забываемый уже десятилетиями эпизод, самый памятный из всех за то пребывание в преисподней ада. (Чтобы завершить автобиографический сюжет, скажу лишь, что кто-то из врачей придумал на четвертые сутки положить меня, еще живого, с мертвым животом, под мощный аппарат УВЧ, который в течение двух раз по минуте пробудил-таки к жизни центры кишечника, перистальтика включилась, кишки, после невероятного очищения, сами уложились согласно собственному штатному расписанию. На следующий день я перешел из своей мертвецкой в палату для обычных больных, а еще через четыре дня под расписку выписался домой: согнутый пополам из-за швов на животе, сбросивший мало не 20 кг, я должен был догонять свою студенческую группу в сдаче госэкзаменов. Еще через две недели я вышел на борцовский ковер, так как вечерами работал тренером по самбо, и мои подменщики резонно указали на то, сколько времени я проманкировал своими прямыми обязанностями... Да, молодость многое может, если не отправлять ее под откос). "Няня!.. Няня!.. Няня!.." - этот крик, несущийся уже оттуда, есть сконцентрированный до огненного жжения символ просьбы, обращенной к врачевателю, есть мольба о помощи, об избавлении от страданий, о спасении, наконец, от смерти. Кого еще в таких обстоятельствах с подобной страстной силой может один человек умолять другого? Разве что господа Бога. Вот в этом все и дело! Для человека, даже не находящегося в состоянии шоковых болей, но попавшего в трудное, тяжелое положение со здоровьем, врачеватель является наместником Бога на Земле, ибо от него напрямую зависит сама жизнь. Но часто - даже чаще всего - страдающий человек пребывает в стрессовой ситуации, психика его находится в измененном состоянии, тем более страстно он верует в избавление от страданий, которое принесет ему врач. Разумеется, я говорю о трудных случаях, не о какой-либо занозе в пальце, которую легко извлечь самостоятельно. И вот в этих-то напряженных, драматических, а подчас и трагических обстоятельствах врачеватель, который способен их изменить к лучшему, необходим даже самым сильным духовно людям. Более того, даже профессиональным целителям, попавшим в беду. Приведу достаточно выразительный случай. Один из сильных биоэнергетиков должен был перетерпеть относительно несложную операцию: необходимо было выдолбить корень зуба с гранулемой в нижней челюсти, чтобы не разрушать очень дорогой и красивый мост над ней. (Кстати говоря, гранулема эта была прямым следствием недобросовестной работы врача-протезиста, который осуществил свою ювелирную работу без предварительной санации всех навечно закрываемых им зубов). Сама процедура долбежки зубов прошла на высоком профессиональном уровне, но случилось непредсказуемое: операционная была хорошо проветрена, а с ночи ударил сильный мороз, и операционный стол оказался достаточно охлажден. Тридцать-сорок минут пребывания на выстуженном ложе привели к тому, что у этого моего знакомого случилось жестокое воспаление мочевого пузыря с последующим повреждением механизма сдерживающего сфинктера уретры, которое неожиданно перешло и в аналогичное повреждение сдерживающего сфинктера прямой кишки - со всеми "вытекающими" последствиями, и далее - в полное отсутствие понимания того, откуда именно идут сигналы на импульсное опорожнение - спереди или сзади. Все эти непрерывные позывы, осложненные возникшими геморроидальными болями, сопровождались нарастающими шоковыми воздействиями, направленными прямо на сердце. Вот тебе и несложная операция где-то вверху, на челюстях!.. И человек, сам исцеливший сотни и сотни больных, оказался в полной растерянности: шли дни, пошел счет на недели, а катастрофа лишь разрасталась. Как оказалось при встрече, он из-за болей напрочь забыл (человек - не компьютер) даже самые первые из эффективных собственных наработок по снятию болей, по энергетизации принимаемых жидкостей и т.д. Помощь, оказанная тогда ему мною, может быть, уступала по силе той, на которую был способен он сам для других в своем оптимальном качестве, но оказалась вполне достаточной, чтобы дурные процессы в его организме быстро и заметно пошли на убыль. Резюме: спасительная помощь бывает необходима подчас даже тому, что, по идее, весьма крепок, и он принимает ее с надеждой и благодарностью. Далее речь о личности целителя пойдет по самому крупному счету, ибо врачуют больного далеко не одни только его ремесленно-технологические способы. При неприятии его индивидуальности больной может психологически замкнуться так плотно, так враждебно, что ни о каком лечении даже говорить уже не приходится. Воздействует вся аура личных качеств, но все умение, все собственно профессиональное мастерство врачевателя становятся для болящего "вещью для него", выражаясь философски, лишь после возникновения психологического доверия. Чтобы войти в дверь, надо прежде отомкнуть замок, и ключом является чувство симпатии, доверия к тому, в чьи руки отдаешь свое здоровье, в конечном счете - саму жизнь. (В этом месте я снова с гневом вспоминаю цитированное выше письмо В. Князевой о действиях тех врачей, к которым попали ее новорожденный Алеша и она сама, и чуть было не срывается с языка слово "коновалы", но я вовремя себя сдерживаю, ибо настоящий мастер-коновал перед своей жестокой, но необходимой работой всегда стремился огладить, подбодрить попавшего в его руки коня. В приводимых же эпизодах с людьми обращались бездушнее, чем с животными). Думаю, уместно здесь вспомнить, что еще в одном из древнейших дошедших до нас папирусов египтян (т.н. хирургическом папирусе Эдвина Смита), наряду с четким описанием 48 видов травм и способов лечения их, приводится и такой вот этический принцип: "Нас трое: ты, я - твой врач, и болезнь. Если мы возьмемся за болезнь, она останется одна и отступит". Именно так: "...мы с тобой", а не я сам по себе, а твое дело - щенячье, выполняй, когда скомандуют... Больной встревожен, напряжен, зачастую находится в далеких от своей обычной нормы жизненных обстоятельствах (больницы), естественно, что психика его и реакция искажены, они то ли депрессивны, то ли перевозбуждены. Его излечение пойдет многажды быстрее, если это стрессовое состояние будет снято (или ослаблено) еще до начала всех процедур! Это значит, что врачеватель, в силу своей личности и всего диапазона своих средств психологического воздействия, должен предрасположить пациента к спокойному, уверенному, доброму настрою на выздоровление. Обаяние - это дар, который открывает сердце больного. Этот дар может быть большим и природным, но если он имеется хотя бы в зародыше, его можно развить и вырастить в качестве неотъемлемого профессионального атрибута. Улыбка, располагающая манера слушать и говорить, добрый юмор, сочувствие во взгляде и словах - всему этому можно и нужно учить будущих докторов с тщанием отнюдь не меньшим, чем зубрежке латинских названий всех сотен косточек и скелетных мышц: куда же без ключа? Слово "дар" будет далее ключевым в этой главе. Да как же иначе и может быть, если мы говорим о самом наместнике господа Бога в палате болящего? "Ко мне приходят как к священнику", - так называлась декларационная статья (ноябрь 1991 года) замечательного доктора-натуропата, кандидата медицинских наук Юрия Яковлевича Каменева, которого я давно и нежно почитаю. В статье говорится: "В наш центр приходят отчаявшиеся, потерявшие надежду люди. Те, кто прошел уже все, испробовал все в официальной медицине. Первая встреча продолжается обычно часа полтора. Люди, на которых медики махнули рукой, люди, которые стали отбросами медицины, хотят, наконец, выговориться, рассказать не только историю болезни, но и исповедаться, как перед священником. Для меня такая исповедь - не праздное любопытство. Мне нужно, чтобы мой пациент раскрутил передо мной весь клубок, дошел до конца той ниточки, с которой начиналась болезнь. Мне нужно, чтобы мой пациент поверил, что его боль стала моей болью. Только тогда он примет то, что я ему предлагаю. А предлагаю я ему забыть все, что он делал раньше, и пойти по новому пути. Натуропатия - это не только комплекс всевозможных методов. Она начинается с работы над сознанием. Не случайно наш центр называется Медицинский центр культуры здоровья. Увы, нынче все заботятся о своем физическом состоянии, забывая или не ведая, что духовное в человеке - превыше всего. За бездуховность и бездумность природа мстит. Не в здоровом теле - здоровый дух, а от здорового духа и тело будет здоровым. Ни в одной аптеке здоровье не купишь, его надо зарабатывать, как зарабатывают хлеб. И не надо надеяться на чудо. Нет болезней, с которыми нельзя справиться, если вовремя начать лечить их. Но должны быть воля и наблюдательность, т.е. умение понимать свое тело, свое физическое "Я". В таком случае мы становимся коллегами. Мы - врач и пациент - дуэт. Я помогу, но и ты - делай"... (на минуту прерву цитирование: я не уверен, что Ю.Я. Каменев, работая над статьей, держал в памяти те заповеди великого египтянина Имхотепа, которые я чуть выше цитировал ("...Мы с тобой возьмемся за болезнь..."), но объективное созвучие поражает!..) "Если для врача медицина - не ремесло, а искусство, если он служит людям с надеждой и любовью, лишь тогда и результат будет, тогда и Бог - в помощь. К сожалению, таких врачей - единицы. Двадцать два года я преподавал в Военно-медицинской академии на курсах усовершенствования врачей, и знаю, что из группы выпускников только два или три человека могут идти в медицину. Остальные - готовы куда угодно: в бизнес, производство, маркетинг. Но... Им выдают дипломы, и они идут лечить. Пациентов я обязательно прошу знакомить меня и врачей нашего центра с родственниками или друзьями и обучаю их приемам лечебной терапии, чтобы они стали союзниками в борьбе против болезни. Но - необходимо одно условие: все должно делаться с любовью, даже лечебная ванна для больного, иначе польза будет минимальная. Я верю в закон духовного маятника в жизни: на столько, на сколько я его отклонил в ту или иную сторону, столько мне и будет добра и зла. Я вам улыбнулся, и вы мне улыбнулись в ответ". Замечательный народный целитель Анатолий Павлович Бабич внешне ведет себя иначе, чем врач Юрий Яковлевич: ответы на все свои вопросы о состоянии человека он получает не от пациента, а из информационного поля посредством отвеса. Я горжусь тем, что когда-то ввел его в обширную сферу энергоинформационного восприятия мира (о чем он пишет в своей книге "Чудеса исцеления", Харьков, 1993 г.), но, думается, в тонкостях обретения через ноосферу диагностических сведений о состоянии функций и конкретных органов ученик уже превзошел своего учителя! И после длительной диагностики по принципу вопрос небу - ответ, едва ли не вдоль всей шкалы возможных внутренних отклонений от идеальной гармонии, Анатолий Павлович обращается с жаркой искренней молитвой к Создателю, Божьей матери, Святым апостолам о помощи своему пациенту и являет собой некий канал, по которому течет животворная сила, исцеляющая человека. Во многих случаях его работа приносит чудесные результаты, и я обращаю внимание на то, что объединяет целителя Бабича с врачом-натуропатом Каменевым: это пристальное целенаправленное внимание именно к тому человеку, которым они занимаются во всей совокупной сложности именно его индивидуальности. И еще одно сходство: "Я не могу понять тех, кто заявляет, что целителем можно сделать любого, да еще за короткое время; такие заявители готовят "космический мусор", т.е. лжецелителей". Не то ли самое, что из группы врачей, выпускников Военно-медицинской академии только два или три человека могут идти в медицину?.. Дар - вот опорная категория для истинного врачевателя. Для меня бесспорно, что к экстрасенсам и разного рода нетрадиционным целителям люди за последнее время направляются не только потому, что изуверились в возможностях "официальной" медицины, хотя в этом заключается немалый резон, но, главное, им надо выговориться перед человеком, доброжелательно к ним расположенным, готовым лично им помочь. А подобное нравственное качество методом естественного отбора оказывается характерным именно для целителей высокой одаренности. Передо мной лежит заметка проф. Романа Войтенко о программе изучения личности целителей, осуществленной научно-экспертной комиссией Санкт- Петербургского фонда социальной психиатрии и реабилитации по совместной российско-американской программе "Целитель". Полученные материалы еще не опубликованы в научных изданиях. Р. Войтенко пишет, что врачи и психологи начинали работу над программой с определенной степенью предубежденности. "Однако, чем глубже мы "влезали" в проблему, тем больший интерес вызывала работа над ней. Прежде всего, оказалось, что подавляющее большинство профессиональных целителей обладают выраженным альтруистическим радикалом, то есть имеют мощную психологическую установку на стремление помочь больным, "сотворить добро". В целом, это хорошо интегрированные в личностном плане люди, внутренне психологически достаточно сбалансированные, обладающие хорошим интеллектом, умением ставить и решать жизненные задачи, настойчивые и целеустремленные люди без стяжательских и авантюристических тенденций. Это не значит, что среди них не встречаются отдельные душевнобольные или мошенники, но, как социальная группа, они отличаются бескорыстием и желанием познать "самого себя". Дар альтруизма, доброжелательности есть характерная черта для подлинного врача, к какой бы ветви медицины он ни относился, и в этом смысле нет отличий между дремучей бабкой-знахаркой и блистательным профессором столичной клиники. Думается, у читателя из памяти еще не изгладился приведенный мною эпизод убийственного диагноза, отсекающего надежду на выздоровление и сотворенного по отношению к искалеченному доктору Л. Красову его хладнокровным коллегой-"ученым". Но вот из тех же воспоминаний пример прямо противоположного толка: "Великий Бехтерев сказал, что, если после посещения врача больному стало легче - значит, это был настоящий врач. Далее:
 Боль в груди.. Г. Эмбриогенез внутримозговых артерий спинного мозга. Бронхиальная астма: новый отечественный консенсус — новое понимание проблемы. Глава 8. О том, как теории влияют на жизнь, или о педагогических позициях. Божественное исцеление от язвы луковицы 12-перстной кишки. Словарь. Основные правила, заповеди и запреты.Главная > Публикации 0.0009 |
