|
| |
|
Главная > Публикации
7.2. Совместный тест роршаха для диагностики нарушений семейного общенияИмеется целый ряд свидетельств валидности СТР. В одном из первых исследований В. Бланшар использовал процедуру СТР для изучения структуры лидерства и распределения ролей в группе делинквентных подростков - членов одной банды. Было продемонстрировано сходство между реальными стилями общения подростков в банде и выявленными проективно, с помощью СТР (ВIan-chard W., 1959). С помощью СТР изучались особенности формирования психотерапевтического контакта при разных формах психотерапии (Loveland N., 1967). Терапевт, который легко и отчетливо представлял себе зрительные образы своего пациента в тесте, был способен улавливать больше информации о состоянии пациента в процессе психотерапии, чем терапевт, чье восприятие настолько отличалось от восприятия пациента, что он «не видел» даже четкие, хорошо обрисованные ответы. Терапевт, развивающий у пациента творческий подход к интерпретации пятен, способствующий возрастанию инициативы и уверенности в себе пациента, аналогично воздействует на пациента и в процессе психотерапии. На основании этих результатов делается вывод о возможности прогноза совместимости пациента и терапевта, а также оценки меры эмпатии и идентификации терапевта с пациентом, необходимой для эффективного лечебного процесса. В наибольшей мере свою валидность, в том числе и прогностическую, СТР доказал в исследовании нарушений общения в семьях больных шизофренией. Ранее выполненные исследования клинической ориентации позволили описать феноменологию внутрисемейных дисгармоний у этих больных: в сфере супружеских отношений — «расколотый» брак, эмоциональный развод; в сфере родительских установок - скрытое или явное отвержение своего ребенка, незрелость родительской позиции, деспотизм и эгоцентризм (цит. по: Воловик В. М., 1980). Л. Винн и М. Сингер применили процедуру СТР для экспериментальной диагностики нарушений семейного взаимодействия и возможности их спонтанной коррекции. Авторов интересовали два аспекта родительских отношений: 1) в какой мере в СТР родители ограничивают или облегчают общение друг с другом; 2) как они взаимодействуют в ситуации неуспеха одного из них. Экспериментальный материал включал индивидуальное интервьюирование и тестирование родителей (индивидуальный тест Роршаха), магнитофонные записи фрагментов семейной терапии, а также СТР родителей с кем-то из членов семьи;. Было обнаружено, что родители в СТР склонны ограничивать, ущемлять друг друга, взаимно сокращая потенциальный спектр поведенческих актов. В терминах ролевого поведения этот тип взаимодействия квалифицирован как взаимодополняющие друг друга оппозиции доминирование-подчинение (Singer M., Wynne L., 1963). В связи с прогнозом риска патогенного влияния нарушений общения больных родителей на психическое развитие ребенка, рассматривался вопрос о возможности взаимной коррекции супругами неадекватных форм поведения. Для этого в исследовании сначала анализировалось общение каждого из родителей с незнакомым человеком (в индивидуальном тесте Роршаха - с экспериментатором), затем общение родителей между собой — в супружеском СТР и, наконец, при общении родителей с ребенком - в семейном СТР. Оказалось, что если один из супругов в СТР демонстрирует тенденцию к нарушающим, сбивающим высказываниям, то при общении с ребенком в СТР он также будет склонен к путаным, неясным объяснениям. По предположению авторов, «шизофренногенный потенциал» семьи определяется итоговым паттерном родительского взаимодействия, поэтому важно учитывать возможность коррегирующего влияния другого, менее дефектного родителя. Так, в некоторых семьях отец склонен не противодействовать или даже усиливать разрушающие воздействия матери, хотя, как это явствует из анализа его поведения в индивидуальном тесте Роршаха, вне семейного общения, при наличии эмоциональной поддержки он вполне способен активно взаимодействовать и успешно коррегировать действия партнера по общению (Singer М, Wynne L., Tookey M., 1978). Очевидно, что если коррегирующие возможности родителя не актуализируются в семейном общении, они фактически оказываются недоступными для интервализации их ребенком. Напротив, когда отец не разделяет или не поддерживает психических и поведенческих нарушений матери, он тем самым уменьшает хаос семейной дезорганизации и предоставляет ребенку для ин-тернализации альтернативную, более эффективную модель общения. В последнем случае риск нарушений в развитии ребенка также существует, однако эти нарушения, вероятнее всего, примут форму невроза, а не шизофрении, в то время как при нарушении общения обоих родителей риск заболевания шизофренией у ребенка увеличивается. Данные, полученные в указанных исследованиях, развивают и уточняют феномены, ранее обнаруженные клинически, однако в рамках обсуждаемой здесь темы главная их ценность заключается в способе, которым они были получены Любопытна предложенная авторами интерпретация психологического смысла процедуры СТР, когда в эксперименте участвуют супруги и дети. В самом общем виде процесс приписывания значения бессмысленным пятнам в семейном СТР, когда родители объясняют ребенку инструкцию, аналогичен процессу обучения ребенка некоторым навыкам обращения с реальностью. И здесь имеет большое значение, в какой форме передается информация ребенку (доступность, ясность, экспрессивность), какие взаимные установки определяют взаимоотношения родителей и ребенка на самых первых этапах работы с тестом (кто первым берет таблицу, дает интерпретацию и т. д.). Если интерпретация пятен родителями неопределенна, спутана, если в своей совместной деятельности родители не содействуют взаимной эффективности, не коррегируют неудачные, нереалистические ответы, окружающая действительность предстает перед ребенком столь же туманной, необъяснимой и противоречивой. Если родители единодушны в своих нереалистических суждениях и установках в адрес друг друга, ребенок, замкнутый в эмоционально напряженном поле семьи, не находит адекватных реальности образцов мышления и поведения. Идентификация с родителями в этом случае способствует развитию у ребенка паралогического иррационального мышления и глубоко конфликтных отклоняющихся паттернов общения (Singer M., Wynne L., 1963). М. Сингер предложил также оригинальную концепцию коммуникации как установления общего фокуса внимания общающихся, схематично сводимого к четырем последовательным этапам: 1) выделение некоторого события, образа или чувства; 2) привлечение внимания другого к данной области (имеется в виду -области таблицы или пятна) и к определенному фокусу внутри данной области; 3) установление общего фокуса внимания в случае достижения согласия по поводу интерпретации пятна; 4) соглашение относительно значения рассматриваемого пункта (Singer M., 1967). Общение в семьях больных шизофренией нарушается за счет пропуска первых трех звеньев коммуникативной деятельности. Предполагается, что в основе нарушения лежат специфические особенности речевой деятельности: больные формулируют свои мысли таким образом, что у слушающего не возникает ясного представления о предмете общения. Имеются в виду интерпретации пятна в форме невразумительных замечаний, аграмматизмов, неологизмов, суждений, противоречащих друг другу; ассоциаций по созвучию и т. п. На основе анализа речевых высказываний была предложена следующая каталогизация отклонений в общении (Singer M., Wynne L., Toohey M., 1978): I. Неопределенность намерения. Высказывания, включенные в этот раздел, вызывают у слушателей сомнение, действительно ли говорящий утверждает нечто или, напротив, отказывается от своей идеи. Пример: «Они не выглядят в точности как обезьяны». II. Неопределенность ссылок. То, на что ссылается говорящий, обрисовано недостаточно, так что слушатель не может быть уверен, что понимает собеседника. Пример: «Это такая же форма, как другая, которая у нас была раньше, только в цвете». III. Неопределенность языка. Многословие, субъективные словообразования, неологизмы, ассоциации по созвучию, игра слов. Пример: «Похоже на голову животного в рычащем виде». IV. Противоречивость логики суждений. Высказывания противоречат друг другу, нарушая последовательность и логику суждений. Пример: «Это просто накапано... это в некотором роде отличный рисунок... потому что обе стороны одинаковые». V. Отвлекающие, прерывающие, перебивающие отступления и высказывания. Пример: «А моя тетя проходила это тестирование?» Единицей анализа коммуникации выступает, как мы видим, речевое высказывание - любое слово или словосочетание, предложение или набор предложений, произнесенные партнером. Каждое речевое высказывание является не только интерпретацией пятна, но и обращением к партнеру по общению, и по существу является «ходом», инициирующим ответное высказывание .и общее движение партнеров к цели - совместной интерпретации пятна. Важно «услышать» в каждом высказывании личностный подтекст - эмоциональное отношение к партнеру и задаче, проекцию межличностных установок, чувств, конфликтов. Н. Лавленд предлагает различать четыре формы высказываний в зависимости от того, насколько они облегчают, затрудняют или делают невозможным достижение общей цели -совместной интерпретации пятна. Высказывания (или транзакции) квалифицируются соответственно как облегчающие - необычайно сенситивные, творческие; нейтральные -обычные, стандартные; затрудняющие - случайные, уводящие от цели; разрушающие - искажающие смысл сказанного (Loveland N, 1967). Н. Лавленд показала также, что предлагаемая оценка транзакций значимо различает родителей здоровых детей, детей-невротиков и детей-шизофреников. Несколько слов следует сказать по поводу используемого концептуального аппарата, в частности - содержания понятий «коммуникация» и «транзакция». Создается впечатление, что они употребляются синонимично, или, точнее, авторы имплицитно придерживаются транзактной концепции коммуникации. Так, процесс коммуникации в норме обладает следующими свойствами: всегда имеет адресата, отличается цикличностью, двухсторонностью, учетом взаимных ответных реакций и установок партнеров по общению. Предполагается, таким образом, что коммуникация не есть простой обмен информацией, она скорее подобна, по образному выражению Т. Шибутани, «взаимопроникновению картин мира», в результате чего достигается определенная степень согласия партнеров по взаимодействию (Шибутани Т., 1969). Кроме того, обмениваясь мнениями, люди обычно прямо или косвенно дают понять о своем собственном отношении к тому, о чем идет речь, что проявляется в экспрессии и стиле речи, включая и невербальные ее компоненты («личный аспект» коммуникации). По-видимому, «личный аспект» коммуникации является значительно менее осознаваемым и контролируемым, чем содержательный, в силу чего применение проективных методов диагностики оказывается особенно эффективным. Совместный тест Роршаха позволяет моделировать процесс коммуникации, когда цель и мотив межличностного взаимодействия прямо не совпадают. Так, поиск совместного ответа может побуждаться стремлением действовать в соответствии с принятой инструкцией, но не исключено также, что в ходе реализации этой цели у участников возникнут и иные мотивы, например, достижение согласия ради демонстрации своего единения с партнером или, напротив, избегание согласия ввиду взаимно конкурентных установок партнеров. Именно в последнем случае, когда деловая направленность участников незаметно для них самих подменяется стремлением выяснить «кто есть кто», транзактный анализ процесса коммуникации особенно продуктивен. Не исключено, соглашаются сторонники этого метода, что не только СТР вызывает проекцию транзакций, но несомненно также, что СТР вызывает проекцию транзакций; к тому же участникам эксперимента обычно нравится процедура интерпретации пятен, что легко снимает действие защитных механизмов и способствует большему самораскрытию в процессе общения. Но не только исследование процесса взаимодействия вскрывает транзактный аспект коммуникации; его можно выявить, анализируя сам «продукт» этого процесса - совместный ответ. При исследованиях продукта взаимодействия в СТР преимущественный акцент делается на сравнительном анализе ответов, полученных в процедуре индивидуального тестирования и СТР. Обращается внимание на постоянство или вариативность таких категорий совместного ответа, как содержание, уровень и качество формы, оригинальность (популярность), контроль и ряд других. Предполагается, что совместный ответ неаддитивен, если является результатом истинной кооперации в ситуации «принятия решения». Дж. Бомэн и М. Роумен, сравнивая индивидуальное и совместное выполнения теста Векслера супружескими парами, вводят понятия «потенциальность» и «эффективность». Потенциальность - это лучший результат, которого пара могла бы достичь, выбрав в качестве совместного ответа лучший из двух индивидуальных. Эффективность определяется как разница между потенциальным и совместным ответом. Чем меньше абсолютная величина эффективности, тем большей адаптированностью характеризуется индивидуальное поведение и взаимодействие между супругами. На основании результатов по тесту Векслера авторы предлагают анализировать совместные ответы по следующим 4 категориям: 1. Доминантность - совместный ответ содержит ответ только одного члена пары. 2. Комбинация - совместный ответ содержит элементы ответов обоих членов пары. 3. Появление- появление новой идеи в совместном ответе, не присутствующей ни в одном из индивидуальных ответов. 4. Подкрепление - совместный ответ идентичен обоим индивидуальным ответам (Bauman G., Roman M., 1968). Данная классификация ответов может быть с успехом применена к оценке индивидуальных «вкладов» членов диады в СТР, что позволило бы перейти от поверхностного описания ответов как продуктов взаимодействия к квалификации породивших их стилей взаимодействия. Представляет интерес попытка Ф. Каттера интерпретировать совместный ответ как набор оппозиций в высказываниях, описывающих ролевые ожидания партнеров (Cutter F., 1968). Полярные содержания обнаруживаются в вербальных несогласиях по поводу значения одного и того же участка пятна, а также «вычитываются» из стиля речевого оформления ответа, дополнительных ремарок, восклицаний и даже невербального экспрессивного поведения. Например, в ответах двух членов семьи на таблицу III: «Два каннибала над горшком с ритуальным огнем» и «Два туземца стучат по барабану» - противопоставление идет по двум линиям: по содержанию - агрессивность против неагрессивности, по стилю вербального оформления ответа -большая или меньшая экспрессивность. С клинической точки зрения этот пример, по мнению Каттера, иллюстрирует наличие у каждого члена семьи конфликта между агрессивными и дружелюбно-радостными ожиданиями в семейном взаимодействии. На основе техники анализа полярных содержаний делается попытка интерпретации клинического случая симбиотического общения матери и сына, впоследствии совершившего суицид. В СТР, где мать видела «что-то тащивших людей», сын видел «.повиснувших людей», если мать предлагала интерпретацию «ковер, висящий на стене», сын — «морского ската, повешенного за бок в». Поскольку для жизненного стиля сына было характерно выступать в пассивной роли, «вешаться на кого-то», авторы считают отнюдь не случайным избранный им способ суицида. В соответствии с концепцией полярных содержаний ответы матери и сына представляют оппозицию «активность-пассивность», описывающую комплиментарность ролевых ожиданий в диаде мать-сын. Совместные ответы в СТР дают представление о пространстве полярных содержаний, отражающем конфликты, разделяемые всеми членами группы, но в разной степени. Ключ к пониманию того, какую позицию занимает каждый член семьи в групповом конфликте, дает сравнительный анализ содержания индивидуальных ответов в традиционной процедуре теста и совместного ответа в СТР. Обзор работ, посвященных изучению ответов в СТР, отчетливо демонстрирует ограниченные возможности анализа совместного ответа вне сопоставления с контекстом взаимодействия. Очевидно, что простая констатация изменений индивидуального ответа при включении испытуемого в референтную группу никак не проливает свет на природу, психологический смысл этих изменений. Изменчивость ответов в тесте Роршаха, как известно, определяется влиянием многих факторов, в том числе и ситуативно-процедурных. Таким образом, если исключить случайные флуктуации, специфика ответа в СТР детерминирована по крайней мере двумя факторами: задачей-инструкцией, требующей принятия совместного решения, и возникающей в ходе выполнения задания транзакцией участников. В результате, например, совместный ответ может оказаться богаче, тоньше, нюансированнее индивидуального за счет более тщательного отбора информации с целью передачи ее партнеру, а также за счет кооперативных установок участников. С другой стороны, на перцептивную стратегию и ее продукт - совместный ответ — не могут не оказывать влияния возраст, пол, статус партнера, а также личный аспект коммуникации - аффективные состояния, мотивация и структура реальных отношений между участниками вне экспериментальной ситуации. Ф. Каттер и Н. Фарбероу показали, что включение одного и того же испытуемого в разные референтные группы - супружескую, дружескую, формально-статусную - позволяет выявить ряд существенных отличий, имеющих диагностическое значение: а) большее разнообразие полярных содержаний в СТР с друзьями, чем с женой и статусной группой; б) количество совместных решений, где доминировал испытуемый, возрастало при переходе от дружеской к супружеской и статусной группам; в) анализ полярных содержаний демонстрирует разнообразие ролевых ожиданий, предъявляемых к испытуемому в разных группах: ожидание безответственности - от друзей, эмоциональной холодности - от соседей, жертвенности - от жены (Cutter F., Farberow N., 1970). Достаточно очевидно, что психологическая интерпретация результатов экспериментальных исследований не может быть принята безоговорочно и требует, на наш взгляд, ответа на следующие вопросы: какого рода взаимодействия партнеров в ходе достижения согласия порождают те или иные характеристики совместного ответа; является ли совместный ответ простым совмещением двух или более перцептивных стратегий в целях адаптации к экспериментальной задаче или он также отражает определенные аффективно-потребностные установки общающихся и их динамику. В большей части рассмотренных нами исследований Н. Лавленд, М. Сингер и Л. Вина совместный тест Роршаха, по существу, выступает лишь поводом для вскрытия нарушенной структуры общения и в этой ограниченной функции, как справедливо отмечает ряд авторов, действительно может быть заменен на другой тест или групповую дискуссию (см., напр.: Воловик В. М., 1980). Однако это, на наш взгляд, означало бы обеднение диагностической процедуры СТР. Анализ ответов - индивидуальных и совместных - с учетом широких возможностей, предоставляемых самим проективным тестом, в проанализированной нами литературе представлен явно недостаточно. Между тем есть основания утверждать, что во многих отношениях СТР является пригодным и информативным экспериментальным приемом изучения транзактного аспекта взаимодействия, однако лишь при условии параллельного анализа процесса и продукта взаимодействия. При этом оказывается возможным, опираясь на проективную природу метода, и в том и в другом случае выявлять неосознаваемые уровни аффективных переживаний партнеров, их динамику в ходе коммуникаций и, наконец (что, на наш взгляд, самое главное), побудительные мотивы, инициирующие тот или иной тип транзакций. На сегодняшний день этим требованиям удовлетворяют далеко не все интерпретативные и концептуальные схемы СТР. Перспективным представляется направление работ швейцарского психолога Ю. Вилли, получившее развитие в исследованиях группы семейных психологов и психотерапевтов, а также в нашей собственной исследовательской и консультативной практике (Willi J., 1973, 1974). Ю. Вилли, проводит СТР в два приема: сначала индивидуально с каждым членом пары или группы, а затем совместно. При индивидуальном исследовании используется полный набор таблиц, процедура тестирования и обработка протоколов соответствуют традиционной схеме. Для повышения надежности теста индивидуальная и совместная процедуры тестирования осуществляются в один и тот же день, и подготавливается тем же экспериментатором. Необходима параллельная фиксация хода дискуссии и невербальных реакций участников. Присутствие экспериментатора при СТР крайне нежелательно. Далее:
 Иллюзия взаимопонимания.. Приготовление ореховой настойки дегельминтного действия. Глава 2 Почему мы это делаем?. Дерматологические проявления у больных вич-инфекцией. Самоподкрепления.. Наши просьбы к врачам и сестрам родильного дома. § 8. Санитарно-микробиопогическое.Главная > Публикации 0.0008 |
