Главная >  Публикации 

 

Б. Д. Петров С. П. Боткин - жизнь и деятельность



УДК 616.1/.4:92 Боткин

Медицина, 1982.— 140 с., ил.

— жизнь и деятельность. — М.:

Автор Б. Д. ПЕТРОВ, член-корреспондент АМН СССР, профессор, зав. отделом истории медицины и советского здравоохранения ВНИИ социальной гигиены и организации здравоохранения им. Н. А. Семашко.

В книге освещена биография великого клинициста и общественного деятеля. В ней рассказывается о его семье и окружающих его лицах, о кружке Т. Н. Грановского, к которому был близок молодой Боткин, о формировании его как врача и ученого сначала в Московском университете под руководством выдающихся профессоров, затем в клиниках и лабораториях Берлина, Вены, Парижа, Лондона.

Описывается профессорская деятельность С. П. Боткина в Военно-медицинской академии, где он проработал почти 30 лет. Рассказано о его реформах в области высшего медицинского образования, перестроивших педагогический процесс.

Центральное место в книге занимают разделы, посвященные научной деятельности ученого-клинициста: его новаторской концепции, его вкладу в медицину на основе разработанного им физиологического направления в медицине, нервизма.

Рассмотрена деятельность учеников школы С. П. Боткина, расширивших и углубивших его учение. Показаны участие его в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., в оказании помощи больным и раненым, а также первые шаги в создании им новой дисциплины — военной терапии.

Обширная глава посвящена общественной деятельности ученого в области охраны здоровья народа, показывающая, что он не ограничивался педагогической и научной деятельностью, а работал во многих направлениях как реформатор здравоохранения, как специалист, миого сделавший в борьбе с инфекционными заболеваниями, с эпидемиями.

Заключительные главы посвящены последним годам жизни С. П. Боткина, его участию в культурной жизни страны, его дружбе с выдающимися деятелями литературы и искусства.

Иллюстрации, взятые из альбома К. А. Розовой «С. П. Боткин, 1832—1889», хорошо дополняют текст.

Книга рассчитана на широкий круг врачей, интересующихся историей медицины.

В книге 12 рис.

Рецензент профессор А. С. Георгиевский.

4101010000—364 039(01)—82

-КБ—41—8—1982

(Б) Издательство «Медицина», Москва, 1982

Мы воспринимаем прошлое как богатейший резервуар опыта, как материал для раздумий, для критического анализа собственных решений и действий. Мы черпаем из прошлого вдохновение для нынешних и грядущих дел '.

Л. И. БРЕЖНЕВ

Введение

Великий врач — эти веские слова впервые в истории отечественной медицины были сказаны о С. П. Боткине. Они справедливы и точны. Клиницист-мыслитель, что подчеркивали его современники, он высказал глубокие мысли о природе человека, о природе болезни, о взаимоотношении окружающей среды и человека.

Переосмысливание прошлого — предпосылка для правильного понимания будущего. Академик В. И. Вернадский 2 писал, что история науки должна критически составляться каждым научным поколением. С течением времени в свете новых открытий по-новому рассматриваются концепции прошлых столетий.

По мере того, как накапливался новый фактический материал об этом выдающемся клиницисте, его научных идеях и заслугах в развитии отечественной медицины, менялся и уточнялся взгляд на его роль в развитии отечественной клиники и экспериментальной патологии.

С 1862 г., когда С. П. Боткин стал профессором, он постепенно становится лидером русской медицины, участником важных ее событий. На его глазах после открытий И. Земмельвейса, Д. Листера, Л. Пастера начался новый период ее развития.

Первый биограф С. П. Боткина, его однокурсник и друг Н. А. Белоголовый, в своих воспоминаниях подчеркнул, что С. П. Боткин произвел «...истинный переворот в истории нашей медицинской науки, внеся в ее преподавание тот животворный естественно-исторический метод, который перевел медицину из разряда эмпирических дисциплин в ряд строгорациональных наук, и тем открыл перед ней светлую перспективу бесконечного совершенствования» '.

Н. А. Белоголовый справедливо утверждал, отмечая широту деятельности С. П. Боткина и многочисленные его успехи в самых разных областях медицинской науки, что будущему историку придется много потрудиться для того, чтобы определить в полной мере, что сделано выдающимся клиницистом. Как новатор-клиницист он может быть сравнен лишь с Н. И. Пироговым.

С. П. Боткин стоит на грани двух эпох в отечественной медицине — он завершил период развития клиники внутренних болезней, который начался с С. Г. Зыбелина и М. Я. Мудрова, синтезировал и взял на вооружение все ценное, что было разработано до него в клинике. Одновременно он был начинателем нового взгляда на болезни. Для него, как и для И. П. Павлова, характерно патогенетическое рассмотрение симптомов, которое в дальнейшем получило название нервизма.

В истории медицины каждой страны есть такая фигура, такой клиницист, который как бы обобщает достижения, накопленные за многие годы и десятилетия, и на основании этого указывает пути, по которым клиника должна идти дальше. Именно такой фигурой был С. П. Боткин для отечественной медицины второй половины XIX века.

Синтез идей, разработка клинического подхода в лечении больных — это не только личная заслуга С. П. Боткина. Это результат работы, проделанной плеядой его учеников и последователей.

С исторических позиций сейчас видна вся закономерность появления такого лидера отечественной медицины, как С. П. Боткин, закономерность его успехов. Они не были случайны, они отражали прогресс медицинской науки. Знамя прогресса русской клиники, которое он поднял, продолжали нести представители большой школы отечественных клиницистов.

С. П. Боткин — одна из главных вершин горной цепи, именуемой отечественной медициной. Его нельзя рассматривать только как терапевта, так же как неверно трактовать Н. И. Пирогова только как хирурга. И тот и другой были клиницистами, сыгравшими большую роль в развитии всей медицины, а не только оТдельиЫх ее Дисциплин. Он был одним из самых выдающихся деятелей русской клинической медицины, которая зародилась во второй половине XVIII века и базировалась на прочных методологических и научных основах классиков отечественной материалистической философии и естествознания XIX столетия.

Бурный рост естествознания привел к тому, что естественнонаучные дисциплины стали оказывать сильное, если не решающее, влияние на медицину. Клеточная теория, теория Дарвина, наука о мозге и нервной системе— все это ускоряло развитие медицины.

Поднявшись на волне отечественного общественного движения, являясь его представителем в медицине, С. П. Боткин на протяжении нескольких десятилетий стоял во главе передовых врачей России, вел их за собой, ставил перед ними все новые и новые задачи, воспитывал молодое поколение.

Большое влияние на С. П. Боткина оказал и общественно-революционный подъем 60-х годов в России, Назревала революционная ситуация 1855—1861 гг. Властителями дум в это время были А. И. Герцен и революционеры-демократы Н. Г. Чернышевский, Н.А.Добролюбов и их соратники.

Большое значение в формировании русской клиники второй половины XIX века имела Медико-хирургическая академия. Это крупнейшее не только в России, но и щ Европе научно-учебное учреждение объединяло выдающихся ученых, потому что в нем можно было ставить и решать актуальные вопросы медицины. Значение Медико-хирургической академии как научного центра медицины выходит далеко за рамки отечественной медицины. С. П. Боткин создал школу, и очень быстро его ученики стали основателями и реформаторами многих медицинских дисциплин в России.

Не менее крупной заслугой С. П. Боткина было введение эксперимента в клинику, обоснование им экспериментальной терапии.

Наследие великого клинициста, вся его жизнь, отданная науке и народу,—стимул к новым свершениям.

1 Белоголовый Н. А. Воспоминания и другие статьи. — М., 1897, с, 368.

Дом в Петроверигском переулке

Сергей Петрович Боткин родился в Москве 5 сентября 1832 г. в культурной купеческой семье. Предки Боткиных — крестьяне Псковской губернии из торопецких посадских людей. Отец С. П. Боткина Петр Конопович приехал в Москву и основал в 1801 г. известную впоследствии чайную фирму, которая вела обширную торговлю с Китаем.

Вскоре после пожара 1812 г. П. К. Боткин приобрел владение на так называемом валу Воронцова поля и построил дом, который сохранился и по сей день. Двухэтажный, каменный с колоннами, он стоит в ряду старинных строений между площадью. Курского вокзала и улицей Верхние Сыромятники. В этом доме родился его сын Сергей. Сейчас на стене дома висит мемориальная доска в память о великом русском враче *.

П. К. Боткин был дважды женат. От двух браков он имел 25 детей, из которых в живых осталось 9 сыновей и 5 дочерей. Сергей был одиннадцатым ребенком. Мать его, Анна Ивановна, дочь купца Постникова, вышла замуж за многодетного вдовца, взяв на себя заботу о сиротах. Она умерла, когда Сергею было 6 лет.

В середине 30-х годов П. К. Боткин продал этот дом и приобрел другой на Маросейке, в переулке, носившем тогда название Козьмодемьянский, впоследствии Петроверигский. Здесь прошли детские и студенческие годы Сергея Боткина. Он сохранился и сейчас. На нем имеется мемориальная доска с барельефом Т. Н. Грановского, который здесь жил в 1850 г. В этом доме в 1839 г. непродолжительное время жил и В. Г. Белинский. По описанию поэта А. А. Фета-Шеншина, жившего у Боткиных во флигеле, дом был очень вместительным и несмотря на многочисленность семьи Боткиных, половина бельэтажа в нем сдавалась квартирантам.

Так как отец С. П. Боткина был чрезвычайно занят делами, то заботу о воспитании Сергея взял на себя его брат Василий, который был старше его на 20 лет и оказывал на него в юности сильное влияние. Василий Петрович Боткин (1811—1869) был очень талантливым человеком, известным литератором и искусствоведом, автором замечательных «Писем об Испании».

В доме Боткиных В. Г. Белинский впервые прочитал ("вою первую запрещенную цензурой драматическую повесть «Дмитрий Калинин», опубликованную лишь в 1891 г.

В 1845 г. домашним учителем к Сергею был приглашен студент Московского университета А. Ф. Мерчинский, прогрессивно мыслящий человек, способный педагог и математик.

Обнаружив большие способности у своего брата, Василий Петрович в 1847 г. определил его для подготовки к поступлению в университет в частный пансион Эннеса, считавшийся лучшим в Москве. Семьи купцов-иностранцев, живших в Москве, отдавали сюда своих сыновей. В пансионе преподавали талантливые учителя. Среди них были: А. Н. Афанасьев—известный впоследствии собиратель древнерусского фольклора, знаток русской литературы, И. К. Бабст, впоследствии профессор политической экономии, математик Ю. К- Давыдов и др. Здесь С. П. Боткин встретился с Н. А. Белоголовым, подружился с ним, и дружба эта продолжалась всю жизнь. Выходец из Забайкалья, Николай Андреевич Белоголовый (1834—1895) был близко знаком с декабристами А. П. Юшневским, П. И. Борисовым и А. В. Поджио и испытывал на себе их сильное влияние. «Они сделали меня человеком, — писал Н. А. Белоголовый,—своим влиянием разбудили во мне живую душу и приобщили ее к тем благам цивилизации, которые скрасили всю мою последующую, жизнь»1.

Дружба с С. П. Боткиным позволила Н. А. Белоголовому написать о нем воспоминания, начатые им в 1890 г., вскоре после смерти С. П. Боткина. Они содержат богатейший материал и в целом живо и верно описывают жизнь С. П. Боткина и его деятельность. «Меня соединила с Боткиным слишком сорокалетняя дружба, никогда не омрачавшаяся ни недоразумениями, ни размолвками и не допускавшая никаких крупных тайн между нами: мы вместе в один день поступили в пансион Энн ее а, вместе перешли в университет и одновременно кончили университетский курс» 2.

Сначала это была небольшая брошюра из серии «Жизнь замечательных людей», вошедшая впоследствии в книгу «Воспоминания и другие статьи», опубликованную в 1897 г. Воспоминания охватывают период учения в пансионе Эннеса, в Московском университете и за границей.

На протяжении всей жизни Н. А. Белоголовый был связан с А. И. Герценом, поддерживал близкие дружеские отношения с М. Е. Салтыковым-Щедриным, Н. А. Некрасовым, И. С. Тургеневым и многими другими передовыми русскими писателями, художниками и музыкантами. Когда Николай Андреевич переехал в Петербург, он имел возможность наблюдать С. П. Боткина как профессора и общественного деятеля. А когда С. П., Боткин., будучи во Франции, заболел, Н. А. Белоголовый был среди тех, кто оказывал ему медицинскую помощь и присутствовал при его смерти1.

Воспоминания Н. А. Белоголового включают сведения о большом круге людей, с которыми С. П. Боткин встречался на своем жизненном пути, в том числе о зарубежных деятелях медицины, политических эмигрантах и др. Это издание — наиболее полный и ценный источник биографии знаменитого клинициста.

1 По данным А. Л. Шварцмана, С. П. Боткин написал Н. А. Белоголовому более 70 писем, из них 30 писем хранятся в Институте социальной гигиены и организации здравоохранения им. Н. А. Семашко и более 40 писем — в отделе рукописей Всесоюзной библиотеки им. В. И. Ленина.

Дом в Петроверигском переулке был в 40-х годах известен культурным кругам московского общества. У В. П. Боткина бывали А. И. Герцен, Н. П. Огарев, М. С. Щепкин, Н. В. Гоголь, Н. А. Некрасов, Д. В. Григорович, А. В. Кольцов, И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой. Еще в 30-е годы здесь стал собираться студенческий кружок Московского университета, именовавшийся ранее «Обществом 11-го нумера». Душой этого общества был В. Г. Белинский, друг В. П. Боткина. Василий Петрович был членом этого знаменитого кружка. «Такого круга людей, — писал А. И. Герцен в своем произведении «Былое и думы», — талантливых, развитых, многосторонних и чистых я не встречал потом нигде, ни в высших вершинах политического мира, ни на последних московских литературного и аристократического»'.

В романе «Рудин» И. С. Тургенев описал подобный кружок. В образе Покорского современники узнавали Николая Станкевича, в образе Рудина — Василия Боткина.

А. И. Дельвиг в воспоминаниях о 30-х годах XIX века писал: «Я каждый день своего пребывания на Нижегородской ярмарке проводил по несколько часов... у известного литератора Боткина, человека весьма умного и образованного, который проводил целые дни в своей огромной чайной лавке в китайском ряду ярмарочного гостиного двора»2.

Занятия делами своей торговой фирмы не мешали В. П. Боткину быть литератором, глубоко образованным человеком, знатоком философии Гегеля. Владея европейскими языками, он был постоянным арбитром во всех спорах по западной литературе, которую отлично знал и тонко чувствовал. «Его собственные литературные труды и особенно «Письма об Испании», — вспоминал Н. А. Белоголовый, — встречали в публике почтенный успех и, помимо его гегельянства, создали ему большую известность как знатоку классических произведений по всем отраслям искусств и как человеку, обладавшему тонким эстетическим вкусом. Но главные и существенные достоинства В. П. Боткина не исчерпывались его литературною, деятельностью: для всех, его знавших, он был дорог тем, что каждый находил в нем доброжелательную отзывчивость на самые разнообразные умственные интересы. У Белинского не было более искреннего друга, чем В. П. Боткин; Грановский .находился с ним в близких приятельских отношениях; вообще люди, которые с начала 40-х годов стояли у нас во главе литературного движения, делились с ним своими произведениями до появления их в печати, потому что ни от кого другого они не могли бы выслушать более меткого и основательного приговора. Мнения его пользовались авторитетом в кругу лучших наших артистов и писателей»1.

Памяти В. П. Боткина посвящена капитальная монография А. фон Фрикенса «Римские катакомбы и памятники первоначального христианского искусства» (М., 1872): «Дорогой для меня памяти человека, который дал направление моим занятиям, пробудил во мне любовь к изучению памятников искусств и помогал своими советами в составлении этого сочинения». В. П. Боткин умер в Петербурге 10 октября 1869 г. Он завещал 70 тыс. р. на поощрение наук и искусств.

После смерти В. Г. Белинского душою кружка стал Тимофей Николаевич Грановский (1813—1855). Он был профессором всеобщей истории, славой Московского университета. Его деятельность имела большое прогрессивное значение. Вокруг него группировались лучшие передовые люди. Он был одним из посредников между учеными и обществом.

«Грановского невозможно было не полюбить всей душой всякому благородному человеку. Все, что было в Москве благороднейшего между людьми молодого поколения, соединилось вокруг него», — писал Н. Г.Чернышевский» 2. По выражению А. И. Герцена, Т. Н. Грановский «думал историей, учился историей и историей впоследствии делал пропаганду» 3.

Жена старшего сына С. П. Боткина А. П. Боткина писала: «Я вспоминаю большую семью Боткиных — детей Петра Кононовича Боткина. Самого Петра Кононо-вича и его старшего сына Василия Петровича я, естественно, видеть не могла, однако, хорошо знаю, что Василий Петрович был передовым человеком своего времени и дружил с Белинским, Станкевичем, Грановским. Я помню других старших братьев Сергея Петровича— Дмитрия Петровича и Петра Петровича...

Дмитрий Петрович очень интересовался искусством, у «его была богатая коллекция -картин. Мой отец, Павел Михайлович Третьяков, был дружен с Д. П. Боткиным на почве искусства, бывал у него в доме... Младший брат Сергея Петровича — Михаил Петрович также был близок искусству, был художником и имел богатую коллекцию итальянского ренессанса»1.

Связь с представителями культуры и искусства стала еще более тесной, когда одна из дочерей Петра Ко-ноновича — М. П. Боткина в 1857 г. вышла замуж за поэта А. А. Фета-Шеншина, друга В. П. Боткина, другая дочь — за профессора Московского университета П. Л. Никулина, а его племянница Н. П. Боткина — за художника И. С. Остроухова.

Атмосферу семьи хорошо передает Н. А. Белоголовый: «Приятно и тепло на душе было присутствовать на фамильных обедах этой семьи, когда нередко за стол садилось более 30 человек чад и домочадцев, и нельзя было не увлечься той заразительной и добродушной веселостью, какая царила на этих обедах; шуткам и остротам не было конца; братья трунили и подсмеивались друг над другом, но все это делалось в таких симпатичных и благодушных формах, что самолюбие не уязвлялось, и все эти нападки друг на друга только еще яснее выставляли нежные отношения братьев» 2.

Молодой Сергей Боткин был вовлечен в круг людей, придерживающихся передовых взглядов, интересовавшихся наукой и искусством, знавших, что происходит в мире.

Старшее поколение не могло не оказать влияние на будущего врача. То, что было здесь заложено, сказалось впоследствии на широте его интересов, на увлеченности не только многими отраслями науки, но и искусством. Общая культурная обстановка, внимание к философии, общественным процессам, происходящим как в России, так и за рубежом, характерны для этого кружка. Живой интерес к жизни, искусству, науке был получен С. П. Боткиным именно здесь.

Мрачные годы реакции, когда кризис крепостного строя был уже ясен, когда реакция делала отчаянные усилия для того, чтобы сохранить старые позиции, силы нового уже пробивались, искры будущего взрыва были отчетливо видны. Все более острыми становились конфликты. Появление революционных сил, накопившихся в глубинах общества, приводило к поляризации позиций, вызывало бурные споры в среде молодежи и ее все более решительное вмешательство в общественные события.

В доме в Петроверигском переулке в общении с передовыми русскими людьми формировались замечательные качества С. П. Боткина, которыми он отличался всю жизнь — широта взглядов, гуманизм, высокая культура, глубокий интерес к проблемам современности.

Далее:

 

26. Тайный курильщик.

14. Алкоголь снимает комплексы и запреты.

6.2.2. Изучение реактивности рефлекторных зон ушной раковины.

131. Каллизия душистая.

Джон Эйгенлоб - Искусство брака.

Щадилов Е. В. Чистка печени в домашних условиях.

Как же освободиться от чувства вины?.

 

Главная >  Публикации 


0.0008